В то время, когда все его коллеги конкурировали за место в иерархии при троне, он упорно изобретал свой-особый путь. Получалось шумно. Не будучи сам по складу характера медиаперсонажем, он, тем не менее, умудрялся всё время заставлять говорить о Перми.
Львиная доля паблисити, считая по объёму, приходилась на эпатажные пермские замуты Марата Гельмана. Но не только. Для более скучной аудитории, ориентированной не на скандалы светской хроники, а на бу-бу-бу про умное, Олег Чиркунов был уникумом другого рода: единственный практикующий управленец со вкусом к обобщению и концептуализации своего управленческого опыта в публичных текстах. До кучи, федеральный агитпроп регулярно проходился по Чиркунову ковровыми бомбардировками, сам масштаб которых для любого другого был бы верным признаком скорой отставки. Однако этот хмурый умник и книгочей явил характер заправского бойца, стойко выдержав атаки и превратившись за восемь лет губернаторства в пусть своеобычную, но, казалось, неотъемлемую деталь политического ландшафта.